Семь миров - рассказ Томаса Сарутаки

- Да я вам говорю, во вселенной всего семь миров и мы давно их все исследовали, - рыжий мальчишка нагло улыбнулся и стащил из вазы на столе яблоко

- Подождите, молодой человек, давайте по порядку. Из какого вы времени, говорите? - лаборант Сёмушкин впервые беседовал с мальчишкой и немного нервничал: на его три курса подростковой психологии оставалась последняя надежда, потому как остальные техники до него были вычурно посланы на каком то хитром слэнге.

- Пятнадцатый риб, сто восемьдесят третий цикл, - рыжий кусил яблоко и внимательно изучал мякоть, будто ожидал появления недовольного червяка 

- Гм - молвил лаборант и молча записал в журнал наблюдений, - и надолго к нам? 

- Ну не знаю, пока не надоест. Часов на пять, наверно. У меня потом корпоративный заезд, надо бы потренироваться... 

- Простите, как к вам обращаться?

- Томас Сарутаки - рыжий сделал паузу, словно замялся, и добавил - восьмой.

 

Лаборант записал имя и фамилию в журнал, затем немного поколебавшись, внёс и цифру. Титул? Восьмое поколение Сарутаки? Пока непонятно. 

- Так что вы говорили про семь миров? Вы о звездах или о чем то более обширном? - Сёмушкин дергался, но старался не подавать виду

- Ну да. Меня предыдущие тут пытались убедить, что звезд миллиарды, я просто валялся. Вы такие дремучие, аж смешно! - Томас положил яблоко на стол и начал крутить головой в поисках чего-то нового для изучения. 

Сёмушкин старался игнорировать оскорбления подростка: они были неприятными, но вполне объяснимым большим временным разрывом. Судя по всему, в будущем перешли на новую систему летоисчисления и рибом называли какой-то внушительный отрезок времени, раз в него умещается 183 цикла или больше. Если цикл - это год, то счет уже шел на тысячелетия.

- Я не хотел бы ставить под сомнение будущие технологии исследования пространства, но с давних лет люди наблюдали несметное число звезд на небосклоне, - лаборант достал заготовленное фото звездного неба в высоком разрешении и протянул собеседнику. Тот схватил картинку, сконцентрировал на ней внимание на секунду, затем потерял интерес и вернулся к изучению часов на стене. 

- Это копии, - бросил рыжий Сарутаки, затем вскочил со стула и метнулся к окну

- То есть все звезды, что мы видим, являются копиями нашего Солнца? - догадался лаборант и сделал пометку в журнале

- Не только. Сол, Эол, Карум, Амон, Цефей, Тандал и Вейнерон - оттарабанил он как скороговорку, - это в детстве дают. Семь базовых миров пространственной ультрасферы. Заселены человечеством в третьем рибе.

Сёмушкин строчил в журнал, затем оторвался, наблюдая за движениями гостя. Они были очень дёргаными: от окна он уже переместился к шкафу с книгами, поначалу заинтересованным, а спустя несколько секунд уже скучающим взглядом поизучал корешки, переключился на карту, поводил по ней пальцем и снова вернулся за стол.

- А что такое, простите, риб? - задал он уже давно наклёвывавшийся вопрос

Томас удивлённо воззрился на него, как будто речь шла о чём-то столь банальном, что и обсуждать не стоит. Затем опомнился, буркнул "Ща в Википедии гляну" и ненадолго закатил глаза.

Сёмушкин записал себе "Википедия" и дважды подчеркнул слово. Что-то настолько знакомое в речи подростка мелькало впервые.

- За риб был принят отрезок времени, приближенно равный тысяче циклов на планете начального заселения - чеканил рыжий как по написанному - ввиду малого расхождения с аналогичными циклами в системах Эол и Амон, открытыми в первом потоке экстрагиперсферных исследований, было решено сохранить отсчёт риб в качестве основного при заселении последующих миров, - он замолчал, уставившись куда-то в точку и глупо ухмыляясь.

Лаборант закончил записывать. Значит, риб - это примерно тысяча лет. Молодой человек прибыл из очень отдалённого будущего - не меньше 13 тысяч лет, если вести отсчёт от рождества христова, и даже больше, если при переходе на новую систему исчисления решено было начать отсчёт с нуля. Когда это произошло, наверное, пытать бессмысленно, но раз уж есть википедия (кстати, как он получает доступ к википедии будущего, находясь в прошлом?), стоит уточнить насчёт семи миров.

- Вы могли бы посмотреть в википедии объяснение, почему миров семь, а не миллиарды, как мы полагаем сегодня? - задал Сёмушкин наиболее волновавший его вопрос

- Да я вам это и без вики могу объяснить - хохотнул подросток и несколькими движениями над столом вызвал откуда-то голограмму размером с арбуз. В синих точках угадывались изображённые схематически планеты солнечной системы. Только кольца были у всех газовых гигантов, начиная с Юпитера, а вокруг Венеры вращался маленький спутник. Движением руки он уменьшил схему так, что вся система оказалась размером с горошину, а границы голограммы окрасились в переливающийся фиолетовый - вот - он указывал пальцем на эту фиолетовую границу - край флуктуации гиперсферы. За ним происходит перемещение к одному из семи миров. Вы его ещё не изучили, потому что пока не смогли до него добраться. Правда, когда доберётесь, изучить тоже не сможете: там искажается мерность пространства-времени и любые методы изучения становятся бесполезными. После перехода вы оказываетесь в одном из шести смежных миров. Выбор мира зависит от точки и скорости перехода. Последним был открыт Тандал, потому что переход в него возможен только на близких к световым скоростям, развить которые на таком малом расстоянии сложно. Дальнейший переход через гиперсферу снова приводит в один из шести смежных миров из списка Дергольца, я вам его уже сообщил. Возврат в исходный мир возможен как в той же точке, так и в некоторых соседних, тогда появление в исходном мире возможно с другой стороны. Все миллиарды звёзд, о которых вы мне талдычите, которым дали тучу названий и занесли в каталоги - всего лишь пространственно искажённые отражения шести звёзд ультрасферы. Кажущаяся структура галактики сформирована сложным сочетанием гиперсферальных искажений. Другие галактики - оно же, но более высокого порядка. Вся представляемая вами структура вселенной - одно большое заблуждение, основанное на хитрой полупрозрачности края флуктуации. Вам кажется, что вы видите свет далёкой звезды, а на самом деле это свет вашего же солнца, прошедший через миллион флуктуаций и миллион раз исказившийся. Потому вам кажется, что одна звезда ярче, другая - тусклее, у них разные размеры, разная светимость и разные другие физические параметры. А на самом деле смотритесь в искажённое зеркало и глупо ухмыляетесь...

Лаборант поражённо, с долей недоверия смотрел на Сарутаки восьмого. Рыжий пришелец из будущего же убрал голограмму, уселся на диван и как будто замкнулся на себе: водил перед лицом пальцами и что-то еле заметно шептал. Сёмушкин зафиксировал полученные сведения, попытался зачертить голограмму и флуктуации, но у него плохо получилось. 

- А вы, простите, из какого мира родом? - спросил он у Томаса спустя пару минут, когда тот вышел из ступора и снова начал вертеть головой в поисках чего-то интересного в комнате

- Эол - бросил подросток, - одиннадцатый риб, двадцать восьмой цикл. Сыесемпан! Добавил он спустя несколько секунд в пространство.

- Что, простите?

- Это не вам. У меня матч в карабакут, я проигрываю - и он прикрыл глаза, видимо, чтобы лучше сосредоточиться

- Так получается, вам четыре тысячи лет? - с удивлением подсчитал Сёмушкин. Томас даже не открыл глаза, просто кивнул. Он явно был занят своим матчем.

Лаборант написал в журнал 4000 и обвёл их в неровный овал. 

- А во времени вы давно научились перемещаться? 

- Давно. Только в ваш межисторический период обычно никто не летает. Неинтересно. Вся информация есть в википедии, фото, видео, музыка. Если собирается экспедиция, то в какое-нибудь древнее время, про которое было неизвестно. Динозавры там, или Древний Рим. Туда надо основательно готовиться: специалисты десятки циклов перед поездкой тренируются. Ниже шестого уровня не пускают вообще.

- А у вас какой уровень? - уточнил Сёмушкин

- Восьмой, я же сказал - ответствовал Сарутаки и снова вернулся к своим занятиям, суть которых скрывалась где-то под его веками

- И какой должности в нашем времени соответствует этот ваш уровень? - снова осведомился Сёмушкин

- Младший научный сотрудник - продекламировал Томас, не глядя на собеседника. Немного подумал и добавил: - лаборант!

"Ага, вот оно что!" - воскликнул про себя Сёмушкин - "Так вот почему он со мной разговорился! Оказывается, мы с ним на одной ступени карьерной лестницы! Только почему он такой дёрганый, постоянно отвлекается и вообще как оказался здесь?"

- Давайте снова вернёмся к космическим темам. А почему вы так уверены, что не может быть больше семи миров? Может остальные ещё не открыты? Или может все семь миров находятся внутри более сложной структуры, до которой можно добраться, просто учёные пока не придумали как?

Томас удивлённо зыркнул на собеседника, но от очередной порции оскорблений удержался.

- Вы не понимаете! - начал он, - миров не может быть больше семи! Ультрасфера замкнута сама на себя и семь миров необходимы для равновесия системы. Не шесть, не восемь, а ровно семь. Это определяет парадокс семимерного пространства и имеет строгое математическое доказательство! - он снова вызвал голограмму над столом, в этот раз с какой-то сложной физико-математической формулой, но быстро смёл её со стола со словами "ой, не то" и вместо формулы вывел какую-то странную объёмную фигуру, в которой в виде фиолетовых пузырьков угадывались звёздные системы. Они двигались относительно друг друга по сложным траекториям, и на взгляд Сёмушкина, ничего не объясняли. 

 

- Ультрасфера существует в семи измерениях - продолжал четырёхтысячелетний подросток - пространственная флюктуация есть результат перехода семимерной структуры к пятимерной. Связь между мирами зависит от трёхмерных координат, времени пересечения границы и скорости пересечения. Это пять измерений. Шестое определяет направление движения миров относительно друг друга, седьмое - скорость движения. Больше семи измерений математически существовать не может: если добавить ещё одно, ультрасфера выродится в точку. Если отнять, переход между мирами станет невозможен. Я не могу на трёхмерной голограмме показать вам семь измерений, а вы не можете воспринимать семимерные объекты: если вам дать их в мозг, есть большая вероятность психического нарушения, поэтому мне запретили это делать. Но можете мне поверить: иначе, чем семимерной, вселенная быть просто не может! Именно потому в ней и семь миров. Именно поэтому... - Томас резко прервал речь и как-будто к чему-то прислушался, - извините, похоже мне пора: сейчас открывается флюктуация и мне нужно будет отправляться. У вас тут довольно интересно, хоть и скучновато. Возможно кто-нибудь ещё заглянет после меня. Леа!

На последнем слове он просто растворился на месте. Как будто и не было странного рыжего гостя в исследовательской лаборатории дальних пространств. А лаборант Сёмушкин остался наедине с журналом, испещрённым удивительными недоказуемыми истинами.

< Предыдущая		Следующая >